Незаконные действия НО

Судом установлено ненадлежащая проверка достоверности адреса юрлица налоговым органом.
Инспекция указывает только на те выборки из допросов, указанные в протоколах, которые трактуются в угоду выводов Инспекции, а не в пользу проверяемого налогоплательщика, что свидетельствует о необъективности выводов Инспекции, изложенных в оспариваемом решении.

Проверка адреса, как это видит ИФНС №2:
"С целью получения сведений и проведения допроса должностных и иных уполномоченных лиц арендодателя помещений по адресу: г. Москва, ул. Академика Королева, д. 13, стр. 1, оф. 846, осуществили выход 10.12.2018 в 16 час. 45 мин., по вышеуказанному адресу. В результате выхода по адресу установлено, что по указанному адресу располагается бизнес центр, какие-либо указатели (вывески) с наименованием организации ООО «СтройРесурс», как внутри, так и снаружи бизнес центра отсутствуют, со слов представителя собственника помещений (отдел аренды), а также сотрудников службы охраны, организация ООО «СтройРесурс» по указанному адресу никогда не располагалась, данные в базе арендодателя по ней отсутствуют».

Вопросы судьи Паршуковой инспектору:
"Налоговым органом не отражено: О какой базе арендодателя идет речь и каким образом внутренние документы, который ведет арендодатель могут служить доказательством отсутствия ООО «СтройРесурс» по адресу?
Как отсутствие указателя (вывески) доказывает отсутствие фактической деятельности организации?
Какие сотрудники службы охраны давали показания и чем подтверждались их полномочия и трудовая деятельность?"
"Кроме того, на момент выхода сотрудников Инспекции (10.12.2018) по адресу ООО «СтройРесурс» было ликвидировано, а именно 21.08.2018, т.е. за 4 месяца до проверки адреса контрагента. Соответственно ни вывески, ни в «предполагаемой» базе арендодателя, да и физического присутствия кого-либо из сотрудников арендатора быть не могло".

Решение Арбитражного суда города Москвы от 21 октября 2021 года по делу № А40-175582/21-140-3423

Резолютивная часть решения объявлена 13 октября 2021года
Полный текст решения изготовлен 21 октября 2021 года

Арбитражный суд в составе судьи Паршуковой О.Ю.
При ведении протокола судебного заседания помощником судьи Халиловым Р.А.

У С Т А Н О В И Л:

Акционерное общество "СОПАС" (далее по тексту - Заявитель, Общество, налогоплательщик, АО «СОПАС») обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с требованием к Инспекции Федеральной налоговой службы № 2 по г. Москве (далее по тексту – ответчик, налоговый орган, Инспекция) о признании недействительным решения № 6 от 15.03.2021 «Об отказе в привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения».
...
Согласно решению № 6 от 15.03.2021 «Об отказе в привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения» Обществу доначислены налоги в сумме 67 873 074 руб., в том числе налог на прибыль организаций в размере 35 722 671 руб., налог на добавленную стоимость в размере 32 1 50 403 руб., начислены пени в сумме 29 738 716,20 руб.

Заявитель не согласившись с оспариваемым решением налогового органа, обратился с апелляционной жалобой в вышестоящий налоговый орган - УФНС России по г. Москве.

Управление ФНС России по г. Москве решением №21-10/104413 от 13.07.2021, оставило оспариваемое решение налогового органа без изменения, что послужило основанием для обращения Заявителя с настоящим заявлением в суд.

Отклоняя доводы налогового органа и удовлетворяя заявленные требования суд исходил из следующего.

Из материалов дела усматривается, что в  ходе проведения выездной налоговой проверки Общество не препятствовало мероприятиям налогового контроля и по требованиям Инспекции представляло все необходимые документы и информацию, интересующую проверяющих.

При установлении обстоятельств, свидетельствующих, что основной целью заключения налогоплательщиком сделки (операции) являлось не получение результатов предпринимательской деятельности, а получение налоговой экономии, налоговые органы должны доказать, что такая сделка (операция) не имеет какого-либо разумного объяснения с позиции хозяйственной необходимости се заключения и совершения, а имеет своей целью лишь уменьшение налоговых обязательств, и (или) является частью схемы, основной целью которой является уменьшение налоговых обязательств.

При этом положения НК РФ не ограничивают само право налогоплательщиков проводить свои хозяйственные операции так, чтобы налоговые последствия были минимальными, однако в избранном налогоплательщиком варианте сделки (операции) не должно присутствовать признака искусственности, лишенной хозяйственного смысла.

Кроме того, налоговый орган не вправе настаивать на том, что налогоплательщик должен был выбрать тот или иной вариант построения хозяйственных операций.

Исходя из смысла ст. 54.1 НК РФ и разъяснений ФНС РФ (Письма: от 16 августа 2017 г. № СА-4-7/16152@, от 31 октября 2017 г. № ЕД-4-9/22123@) при квалификации нарушений при применении ст. 54.1. НК РФ сохраняет силу принцип презумпции добросовестности налогоплательщика как один из важнейших элементов конституционно-правового режима регулирования налоговых отношений и публичного правопорядка в целом.

Об использовании формального документооборота в целях неправомерного учета расходов и заявления налоговых вычетов по спорной сделке (операции) могут свидетельствовать факты обналичивания денежных средств проверяемым налогоплательщиком или взаимозависимым (подконтрольным) лицом, а также факты использования таких средств на нужды налогоплательщика, учредителей налогоплательщика, его должностных лиц, так как перечисление денежных средств при осуществлении сделок с проблемным контрагентом, как правило, совершается в целях полного или частичного их возврата налогоплательщику, взаимозависимому (подконтрольному) лицу в наличной, безналичной форме, в виде ценных бумаг или натуральной форме.

В ходе проведенной проверки Инспекцией не изучено содержание и условия трудовых договоров сотрудников налогоплательщика и спорных контрагентов, инструкций, должностных регламентов, графиков работ, табелей учета рабочего времени и иных документов, позволяющих понимать возможность выполнения работ сотрудниками спорных контрагентов.

Отсутствуют такие дополнительные доказательства несоблюдения налогоплательщиком условий, установленных в пункте 2 статьи 54.1 НК РФ, такие как: не типичность документооборота, несоответствие обычаю делового оборота поведения участников сделки, должностных лиц налогоплательщика при заключении, сопровождении, оформлении результатов сделок.

Ссылка налогового органа на номинальность генеральных директоров спорных контрагентов документально не подкреплена. Отсутствуют допросы указанных лиц, а также результаты почерковедческой экспертизы. Кроме того, гр. Вершинина С.А., гр. Линькова А.С. не являлись генеральными директорами (руководителями), подписывающими документы в проверяемом периоде.

Что также касается гр. Евдоченко В.В. Так, акт его неявки не подтверждает номинальности его должности. При выводах о наличии формального документооборота для установления фактического работодателя, нет доказательств того, что сотрудники контрагентов получали заработную плату не от работодателя, у которого числились, а от Заявителя на банковский счет или наличными денежными средствами.

Доводы о неявке на допрос руководителей спорных контрагентов, в частности гр. Конофеевой Л.С, гр. Шкутовой М.Г. также не могут служить доказательством их желания скрыть реальные обстоятельства деятельности. Позднее гр. Конофеева Л.С. в ходе допроса подтвердила самостоятельную регистрацию в налоговой инспекции и продажу ООО «Противопожарные системы и технологии».

Инспекция выборочно трактует информацию, полученную в ходе проведения допросов в рамках ст. 90 НК РФ, вследствие чего выводы оспариваемого решения не соответствуют действительности.

Так, допрос гр. Елизарова Н.А. (генерального директора) ООО «ПСТ», указывается налоговым органом, как доказательство номинальности его как директора, при этом его показания трактуются, как поверхностные и недостоверные.

Инспекцией не приводится соответствующих доказательств, к примеру -сопоставления с иными его показаниями, несовпадения показаний и данных по первичным документам, подтверждающим выполнение работ (актам, КС-2, КС-3 и др.), и т.п.

Налоговый орган оставил без оценки то обстоятельство, что гр. Елизаров Н.А. за весь трехлетний проверяемый налоговый период с 01.01.2014 г по 31.12.2016 г. был одновременно руководителем 2-х организаций (спорных контрагентов) ООО «Пожарные системы и технологии» и ООО «Стройресурс» лишь в период с 27.08.2015 г. по 06.07.2016 г., т.е. чуть более 10 календарных месяцев.

Кроме того, из показаний иных лиц, в частности гр. Водина В.И, установлено, что Елизаров Н.А. лично присутствовал на объектах заказчиков.

В ходе допроса сотрудник заявителя гр. Водин В.И. дал показания, согласно которым о привлечении к выполнению работ и оказанию услуг спорных контрагентов ему ничего неизвестно, работая у Заявителя, одновременно работал по совместительству на тех же объектах в составе сотрудника спорных контрагентов. Кроме того, гр. Водин В.И. пояснил, что в ООО «Стройресурс» работал по трудовому договору, т.е. с оформлением надлежащих документов при трудоустройстве.

Факт трудоустройства сотрудника в штат контрагента - переводом или как вновь принятого сотрудника, не может являться основанием для вывода о формальном переводе сотрудника в штат контрагента, поскольку в обоих случаях сотрудник выполнял прежние трудовые функции с сохранением прежнего рабочего места в штате Общества.

Суд отмечает, что выявление идентичности штата налогоплательщика и спорных контрагентов само по себе не может служить доказательством выполнения работ самим налогоплательщиком, а также не доказывает, что на анализируемых объектах работали не сотрудники спорных контрагентов.

Из 12 сотрудников ООО «ПСТ» допрошено только 3 человека - гр. Елизаров Н.А., гр. Конофеева Л.С. как генеральные директора и гр. Водин В.И., тогда как выводы о выполнении работ непосредственно налогоплательщиком должны строиться на показаниях и иных сотрудников спорного контрагента.

Из опрошенных сотрудников ООО «СтройРесурс» (спорного контрагента) - гр. Костиков К.С. пояснил, что действительно работал в ООО «Стройресурс» по совместительству. Работу удавалось осуществлять в вечерние часы и по выходным. Таким образом, свидетель не отрицал свою трудовую деятельность в ООО «Стройресурс» и ООО «Лидерстрой», а его осведомленность по заказчикам работ не входит в его компетенцию.

Свидетель Староконь М.Г. пояснил, что действительно работал в ООО «Стройресурс» по трудовому договору, Елизаров Н.А (генеральный директор) ставил перед ним задачи и объем работ, объекты работ налогоплательщика и ООО «Стройресурс» были одинаковы, но у каждой организации был свой объем работ.

Из допросов, отраженных в оспариваемом решении, ряд сотрудников спорных контрагентов подтвердили трудовые отношения у спорных контрагентов и получение в данных организациях заработной платы, назвали конкретные объекты, на которых работали.

Например, относительно ООО «Стройресурс» и ООО «Стройпрофит»: гр. Логунов В.А., пояснивший, что работал по совместительству и трудовому договору в ООО «Стройресурс» и получал там заработную плату; гр. Костиков К.С., пояснивший, что работал по совместительству и трудовому договору в ООО «Стройресурс» и получал там заработную плату; гр. Цыпленков П.В., пояснивший, что работал по совместительству и трудовому договору в ООО «Стройресурс» и получал там заработную плату; гр. Староконь А.Г., пояснивший, что работал по совместительству и трудовому договору в ООО «Стройресурс» и получал там заработную плату; гр. Староконь М.Г., пояснивший, что работал по совместительству и трудовому договору в ООО «Стройресурс» и получал там заработную плату, задачи и объем работ перед ним ставил Елизаров Н.А. (генеральный директор); гр. Водин В.И., пояснивший, что работал по совместительству и трудовому договору в ООО «ПСТ», ООО «Стройресурс»; гр. Рязанцев М.А, что действительно работал в ООО «Стройпрофит».

В различные периоды времени указанные сотрудники выполняли распоряжения и задания Елизарова Н.А, а также Водина В.И., т. е. по существу не опровергается вывод о выполнении сотрудниками, числящимися в штате Заявителя, должностного функционала в штате спорных контрагентов и под руководством спорных контрагентов. В должностные обязанности не входила организация работы субподрядных организаций, то есть указанные лица не могут владеть полной информацией о заказчиках и подрядчиках организации-работодателя.

Налоговым органом, при проведении допросов не освещались вопросы о том, какую именно работу делал каждый из опрашиваемых физических лиц и на каком объекте, заданные вопросы носили общий, а не предметный характер.

Неоднозначные свидетельские показания сотрудников относительно обстоятельств исполнения заключенных договоров между компаниями, не являются доказательством отсутствия реальных взаимоотношений между Обществом и его контрагентами.

Вышеизложенное также доказывает, что все названные лица реально работали у контрагентов и у Заявителя, получали заработную плату, что свидетельствует о добросовестности поведения всех участников спорных сделок и их представителей. Факт совпадения работников контрагентов и работников Заявителя в одном лице не доказывает фиктивность сделок, получения необоснованной налоговой выгоды, попытки уменьшения налоговых обязательств и не противоречит действующему Российскому законодательству.

Таким образом, доводы Инспекции построены на предположениях, субъективном мнении, а не на фактах.

Инспекция указывает только на те выборки из допросов, указанные в протоколах, которые трактуются в угоду выводов Инспекции, а не в пользу проверяемого налогоплательщика, что свидетельствует о необъективности выводов Инспекции, изложенных в оспариваемом решении.

Привлечение ООО «ПСТ», ООО «СтройРесурс», ООО «Стройпрофит» в качестве соисполнителей подтверждается показаниями главного инженера АО «СОПАС» Ермакова Геннадия Александровича; ведущего инженера АО «СОПАС» Рубцова Владимира Николаевича; руководителя проектов АО «СОПАС» Львова Александра Леонидовича.

Инспекцией не устанавливалась возможность выполнения всего объема работ собственными силами, не производился расчет, обосновывающий указанный вывод исходя из количества сотрудников АО «СОПАС», объектов, сроков выполнения работ, трудозатрат.

Не проведен детальный анализ графиков работ, календарного плана, видов и объемов выполненных для заказчиков работ, иных качественных и количественных показателей (данные Ф. КС-2, Ф. КС-3, смет и т.п.) на том или ином объекте для сопоставления объемов работ и доказательств реальности выполнения работ только собственными силами налогоплательщика.

Отсутствует указание, что тот или иной (и/или определенный) объем работ выполнен самим налогоплательщиком, а другой - силами сотрудников спорных контрагентов, или доказательства того, что объем целиком выполнен самим налогоплательщиком с документальным подтверждением (ФИО сотрудника, график работы, расчетная ведомость с определением заработной платы и др.).

Ссылки Инспекции на то, что спорные работы выполнены силами самого налогоплательщика с привлечением физических лиц, оформленных в качестве сотрудников спорных контрагентов обобщены и не доказаны документально. При данном утверждении необходимо точно, идентифицировано установить физических лиц-исполнителей (ФИО, какие работы выполнял). При наличии минимального количества допросов физических лиц, которым могли быть известны обстоятельства и характер работ, данный вывод неприменим.

Выводы Инспекции о том, что перевод сотрудников в штат взаимозависимой организации с сохранением должностных обязанностей и рабочих мест в штате Общества был формальным, с учетом отсутствия доказательств того, что спорные расходы не направлены на получение дохода, ничем не обоснованы и являются предположительными.

Утверждение о том, что фактически работы выполнены за счет сил и средств Заявителя необоснованно при отсутствии, как и отмечалось ранее, допросов иных сотрудников, числившихся у спорных контрагентов, а также анализа расходов (разделение согласно положениям НК РФ, на прямые и косвенные, состав (материальные, фонд оплаты труда и др., структура, сумма и т.п. в разрезе объектов).

Факты, что учредители (руководители) спорных контрагентов выступают учредителями (руководителями) нескольких фирм, контрагенты зарегистрированы по адресу массовой регистрации, представление контрагентами отчетности с минимальными показателями, сами по себе не являются признаками нарушения пп. 1, 2 п. 2 ст. 54.1 НК РФ.

Ссылки Инспекции на отсутствие спорного контрагента по фактическому или юридическому адресу на момент проведения проверки, а также не оказание услуг и возможность выполнения им работ в адрес заказчиков является несостоятельными.

Доводы Инспекции, основанные на том что контрагенты были фиктивно созданы, фактически не выполняли свои обязательства по гражданско-правовым договорам, выступали для создания фиктивных затрат для других организаций в целях уклонения уплаты налогов является не доказанным обвинением в налоговом преступлении согласно ст. 199 УК РФ.

Инспекцией не оспаривалось, что договора аренды помещений контрагентами были реально заключены и контрагентами обязательства по оплате договоров аренды исполнялись.

Суд учитывает, что Инспекция отражаеет, «что с целью получения сведений и проведения допроса должностных и иных уполномоченных лиц арендодателя помещений по адресу: г. Москва, ул. Академика Королева, д. 13, стр. 1, оф. 846, осуществили выход 10.12.2018 в 16 час. 45 мин., по вышеуказанному адресу. В результате выхода по адресу установлено, что по указанному адресу располагается бизнес центр, какие-либо указатели (вывески) с наименованием организации ООО «СтройРесурс», как внутри, так и снаружи бизнес центра отсутствуют, со слов представителя собственника помещений (отдел аренды), а также сотрудников службы охраны, организация ООО «СтройРесурс» по указанному адресу никогда не располагалась, данные в базе арендодателя по ней отсутствуют».

Налоговым органом не отражено: О какой базе арендодателя идет речь и каким образом внутренние документы, который ведет арендодатель могут служить доказательством отсутствия ООО «СтройРесурс» по адресу? Как отсутствие указателя (вывески) доказывает отсутствие фактической деятельности организации? Какие сотрудники службы охраны давали показания и чем подтверждались их полномочия и трудовая деятельность?

Утверждения, что все работы выполнены силами Общества, должны быть документально подтвержденными, а именно, что пропуска оформлены именно на сотрудников Общества, с уточнением каких именно сотрудников (специалистов и т.д.).

Кроме того, сам факт выполнения работ физическими лицами, являющихся сотрудниками спорных контрагентов налоговый орган не отрицает.

Приведенные в качестве доказательств нарушения налогового законодательства результаты мероприятий налогового контроля истолкованы выборочно и недостаточны.

Относительно ссылок на материалы истребования документов в рамках ст. 93.1 НК РФ у спорных контрагентов следует отметить.

Вывод о том, что документы, подтверждающие финансово-хозяйственные взаимоотношения налогоплательщика и спорных контрагентов не представлены в полном объеме и, следовательно, не подтверждены, не доказывает того, что документы отсутствовали вообще. Контрагенты представили свои документы, кроме того, сообщили о готовности представить дополнительно любой документ по запросу, что является распространенной практикой ввиду объемного документооборота. Были предоставлены все документы, запрошенные по требованию, кроме платежных поручений.

Между тем, установление фактов совершения конкретных действий налогоплательщиком (его должностными лицами) с подтверждением данных фактов соответствующими доказательствами, является обязательным для налогового органа, при вменении налогоплательщику в вину недобросовестности контрагентов (первого, второго и последующих звеньев по отношению к налогоплательщику).

Наличие такой обязанности в частности подтверждается позицией Федеральной налоговой службы, содержащейся в Письме ФНС РФ от 31.10.2017 г. № ЕД-4-9/22123.

В оспариваемом решении налоговый орган не устанавливает и не отражает ни одного из перечисленных выше обстоятельств, и наоборот, Инспекция подтверждает наличие следующих обстоятельств (фактические обстоятельства, установленные налоговым органом и отраженные в Акте): реальность осуществляемой налогоплательщиком        предпринимательской деятельности; безубыточность предпринимательской (финансово-хозяйственной) деятельности налогоплательщика; фактическое получение Обществом услуг (т.е. действительное совершение хозяйственных операций); фактическое осуществление Обществом уставной деятельности и деятельности в соответствии с имеющимися лицензиями, выданными уполномоченными органами. Таким образом, Общество заявляет о том, что в бюджете сформирован источник формирования НДС и налога на прибыль организации, вследствие исполнения АО «СОПАС» своих налоговых обязательств.

Доначисления налогов Инспекцией произведены исходя из полной суммы расходов, заявленных Обществом по спорным контрагентам, исходя из данных бухгалтерского и налогового учета. Выводы в Решении построены на основании претензий к стоимости выполненных работ. То есть, исходя из выводов Инспекции, сумма расходов, заявленная по спорным контрагентам в налоговом учете, равна сумме расходов по выполнению работ с их стороны.

Инспекцией приведены суммы расходов по каждому из спорных контрагентов со ссылкой на «стоимость оказанных услуг». Указано, что суммы затрат списаны на сч. 20, но при этом - какие именно налоговые регистры при этом рассматривались не указано.

Налоговым органом не учтено, что между Обществом и спорными контрагентами было заключено 3 вида договоров: предметом договора было выполнение работ; предметом договора была поставка оборудования и монтаж его силами привлеченных спорных контрагентов; предметом договора была поставка оборудования (Общество при этом осуществляло монтаж самостоятельно).

В бухгалтерском и налоговом учете Обществом поставленное оборудование приходовалось, и, при реализации Заказчику себестоимость его списывалась в состав затрат, уменьшая налоговую базу, при этом доходная часть (выручка) также отражалась Обществом в налоговом учете.

Включение в стоимость выполненных работ отдельными позициями стоимости оборудования и приемка этих работ подтверждается двусторонне подписанными актами КС-2, справками КС-3 Заявителя со спорными контрагентами.

Факт поставок оборудования (и, соответственно - наличие его на объектах Заказчика) Инспекцией не оспаривается, по при этом расходная часть по спорным контрагентам принимается в полном объеме, включая стоимость оборудования.

Данные выводы не соответствуют действительности. Инспекцией не проведен детальный анализ представленных к проверке документов, содержание и условия договоров со спорными контрагентами, а также структуры расходной части по ним.

Заявитель не соглашаясь с данными выводами представлял в налоговый орган дополнение № 497 от 15.03.2019 к возражениям на Акт, но доводы Общества не были учтены налоговым органом.

В ходе досудебного урегулирования спора, Заявитель просил учесть в расходах по налогу на прибыль организации и вычетах по налогу на добавленную стоимость затраты на поставку оборудования и товарно-материальных ценностей в проверяемом периоде. Все первичные документы по сделкам были предоставлены в Инспекцию в период проведения проверки.

В соответствии с письмом ФНС от 10.03.2021 №БВ-4-7/3060(5) налоговым органом могут быть учтены расходы и налоговые вычеты по налогу на добавленную стоимость в отношении подтвержденных налогоплательщиком операций по приобретению материальных и иных ресурсов, не связанных с оплатой труда, необходимых для достижения результата выполнения работ (оказания услуг).

Ссылки Инспекции о том, что в журналах производства работ не фиксировались работы, выполненные спорными контрагентами, и поэтому отсутствует ясность, каким образом в случае наступления каких - либо чрезвычайных ситуаций будут установлены границы ответственности по работам, выполняемым привлекаемыми субподрядными организациями не доказывают того факта, что работы контрагентами не выполнялись.

Кроме того, суд отмечает, что указывая на отсутствие лицензий у спорных контрагентов, Инспекция не направила запросы в соответствующие надзорные органы.

Суд отмечает, что согласно пункту 1 статьи 54.1 Кодекса не допускается уменьшение налогоплательщиком налоговой базы и (или) суммы подлежащего уплате налога в результате искажения сведений о фактах хозяйственной жизни (совокупности таких фактов), об объектах налогообложения, подлежащих отражению в налоговом и (или) бухгалтерском учете либо налоговой отчетности налогоплательщика.

При этом из рассмотренных судом материалов дела следует, что вывод Инспекции об установлении в ходе проведения мероприятий налогового контроля обстоятельств, предусмотренных пунктом 1 статьи 54.1 Кодекса, по взаимоотношениям Заявителя со спорными контрагентами, сделан в отсутствие достаточной доказательственной базы.

Согласно Письму ФНС России от 31.10.2017 № ЕД-4-9/22123@ налоговым органам следует применять положения пункта 1 статьи 54.1 Кодекса в случае доказывания умышленных действий самого налогоплательщика, выразившихся в сознательном искажении сведений о фактах хозяйственной жизни (совокупности таких фактов), об объектах налогообложения, подлежащих отражению в налоговом и (или) бухгалтерском учете либо налоговой отчетности налогоплательщика в целях уменьшения налогоплательщиком налоговой базы и (или) суммы подлежащего уплате налога, неправильного применения налоговой ставки, налоговой льготы, налогового режима, манипулирования статусом налогоплательщика, умышленных действий налогового агента по неудержанию (неполному удержанию) сумм налога, подлежащего удержанию налоговым агентом.

При этом доказывание умысла состоит в выявлении обстоятельств, свидетельствующих о том. что лицо осознавало противоправный характер своих действий (бездействия), желало либо сознательно допускало наступление вредных последствий таких действий (бездействия).

Об умышленных действиях налогоплательщика могут свидетельствовать установленные факты юридической, экономической и иной подконтрольности участников, вовлеченных в налоговую схему.

При выявлении таких фактов налоговый орган должен учитывать, что обстоятельства подконтрольности сами по себе не могут служить основанием для вывода об умышленном характере действий налогоплательщика.

При этом установление умысла не может сводиться к простому перечислению всех сделок (операций), в результате которых налогоплательщик получил налоговую экономию, и приведению анализа возможности влияния фактов подконтрольности на условия и результат экономической деятельности. Необходимо указывать конкретные действия налогоплательщика (его должностных лиц), которые обусловили совершение правонарушения, и приводить доказательства, которые бы свидетельствовали о намерении причинить вред бюджету.

При взаимодействии налогоплательщика с формально независимыми лицами в ряде случаев об умышленности действий могут свидетельствовать обстоятельства, свидетельствующие о согласованности действий участников хозяйственной деятельности,   предопределенности   движения   денежных   и   товарных   потоков, совершения ряда неслучайных действий (операций), подчиненных единой цели -возможности отражения заведомо ложных сведений о фактах хозяйственной жизни (совокупности таких фактов), об объектах налогообложения, подлежащих отражению в налоговом и (или) бухгалтерском учете либо налоговой отчетности налогоплательщика, создания искусственного документооборота и получения налоговой экономии. Также, при проведении мероприятий налогового контроля в целях устранения последствий нарушений в виде неуплаты налогов устанавливаются фактические обстоятельства, связанные с использованием полученной налоговой экономии, которые позволят определить, в чьих интересах оформлены соответствующие сделки (операции).

Налоговые органы для целей применения пункта 1 статьи 54.1 Кодекса должны доказать совокупность следующих обстоятельств: существо искажения (то есть в чем конкретно оно выразилось); причинную связь между действиями налогоплательщика и допущенными искажениями; умышленный характер действий налогоплательщика (его должностных лиц), выразившихся в сознательном искажении сведений о фактах хозяйственной жизни (совокупности таких фактов), об объектах налогообложения, подлежащих отражению в налоговом и (или) бухгалтерском учете либо налоговой отчетности налогоплательщика в целях уменьшения налогоплательщиком налоговой базы и (или) суммы подлежащего уплате налога; потери бюджета.

Из оспариваемого решения следует, что Инспекцией не доказан сам факт искажения Обществом сведений о фактах хозяйственной жизни, поскольку не опровергнута реальность сделок.

В частности, Инспекцией не исследованы вопросы фактического принятия Заявителем оказанных услуг, не допрошены работники Общества, непосредственно ответственные за данные аспекты его хозяйственной деятельности.

Инспекцией не получены пояснения от лиц, обладающих непосредственной информацией об обстоятельствах заключения, совершения и исполнения спорных сделок.

Фактически доводы Инспекции, обосновывающие выводы обжалуемого решения, о несоблюдении Заявителем положений пункта 1 статьи 54.1 Кодекса по взаимоотношениям со спорными контрагентами сами по себе не свидетельствуют о нарушении Заявителем положений пункта 1 статьи 54.1 Кодекса.

В рамках исследования финансовых потоков Инспекцией надлежащим образом не установлены факты перечисления денежных средств при осуществлении сделок со спорным контрагентом в целях полного или частичного их возврата Заявителю, взаимозависимому (подконтрольному) лицу в наличной, безналичной форме, в виде ценных бумаг или натуральной форме; Инспекцией не установлены факты обналичивания денежных средств непосредственно самим Заявителем или взаимозависимым (подконтрольным) лицом, а также факты использования таких средств на нужды Заявителя, учредителей Заявителя, его должностных лиц; Инспекцией не проведены допросы лиц, являвшихся конечными получателями денежных средств.

Таким образом, не могут быть признаны обоснованными выводы Инспекции о несоблюдении Заявителем по взаимоотношениям с контрагентов положений пункта 1 статьи 54.1 Кодекса.

В соответствии со ст. 105.1 НК РФ, если особенности отношений между лицами могут оказывать влияние на условия и (или) результаты сделок, совершаемых этими лицами, и (или) экономические результаты деятельности этих лиц или деятельности представляемых ими лиц, указанные в настоящем пункте лица признаются взаимозависимыми для целей налогообложения.

Факты, объективно указывающие на подконтрольность, взаимозависимость или возможность влияния, проверкой не установлены и не доказаны.

В Определении от 04.12.2003 № 441-О Конституционный суд указал, что, для признания соответствующих лиц взаимозависимыми для целей налогообложения по основаниям иным, нежели указанные в НК РФ, определяющим является не только и не столько установление взаимозависимости лиц (аффилированности, заинтересованности, связанности лиц), перечисленных в неналоговых нормах, но и то, что отношения между этими лицами объективно могут повлиять на результаты сделок по реализации товаров (работ, услуг).

Таким образом, довод налогового органа о том, что все указанные контрагенты входят в число организаций, подконтрольных Заявителю не подтвержден.

В силу ст. 106 НК РФ налоговым правонарушением признается виновно совершенное противоправное (в нарушение законодательства о налогах и сборах) деяние (действие или бездействие) налогоплательщика, налогового агента и иных лиц, за которое Кодексом установлена ответственность.

На основании п. 6 ст. 108 НК РФ лицо считается невиновным в совершении налогового правонарушения, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке. Лицо, привлекаемое к ответственности, не обязано доказывать свою невиновность в совершении налогового правонарушения. Обязанность по доказыванию обстоятельств, свидетельствующих о факте налогового правонарушения и виновности лица в его совершении, возлагается на налоговые органы. Неустранимые сомнения в виновности лица, привлекаемого к ответственности, толкуются в пользу этого лица.

Фактически Инспекцией в оспариваемом решении не приведено надлежащих доказательств, достоверно свидетельствующих о совершении вменяемого правонарушения.

В соответствии с пунктом 2 статьи 110 НК РФ налоговое правонарушение признается совершенным умышленно, если лицо, его совершившее, осознавало противоправный  характер своих действий, желало либо сознательно допускало наступление вредных последствий таких действий.

В решении по результатам налоговой проверки налоговый орган должен указывать обстоятельства, свидетельствующие о возможности влияния проверяемого налогоплательщика (его должностных лиц) на условия и результат экономической деятельности, манипулирования условиями, сроками и порядком расчетов по сделкам, искусственного создания условий для использования налоговых преференций.

Доказывание умысла состоит в выявлении и документальном закреплении обстоятельств, прямо указывающих на то, что конкретное должностное лицо осознавало противоправный характер своих действий, желало либо сознательно допускало наступление вредных последствий таких действий.

При этом установление умысла не может сводиться к простому перечислению всех сделок, в результате которых налогоплательщик получил налоговую экономию, и приведению анализа возможности влияния фактов подконтрольности на условия и результат экономической деятельности.

В оспариваемом решении налоговый орган ограничился лишь описанием ряда хозяйственных операций со спорными контрагентами и проведенными в этой связи мероприятиями налогового контроля, однако не привел фактов (документально подтвержденных доказательств) достоверно подтверждающих наличие в действиях Общества признаков вменяемого правонарушения.

Таким образом, налоговый орган формально подошел к проведению налоговой проверки и неправомерных доначислениях, основанных лишь на предположениях.

С учетом вышеизложенного требование заявителя о признании недействительным решения от 15.03.2021 г. № 6 об отказе в привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения подлежит удовлетворению судом.

Государственная пошлина согласно положениям ст.110 АПК РФ подлежит отнесению на налоговый орган.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 110-112, 167 - 170, 177, 201 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

РЕШИЛ:

Признать недействительным Решение от 15.03.2021 г. № 6 об отказе в привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения, вынесенное ИФНС России № 2 по г. Москве в отношении Акционерного общества "СОПАС", как не соответствующее ч. II НК РФ.

Взыскать с ИФНС России № 2 по г. Москве в пользу АО «СОПАС» расходы по уплате государственной пошлины в сумме 3 000 руб.

Решение может быть обжаловано в месячный срок с даты его принятия в Девятый арбитражный апелляционный суд.

Судья: О.Ю. Паршукова